12 стульев_Поэт Некифор Ляпис Трубецкой

Никифор Ляпис-Трубецкой появляется в XXIX главе, называющейся «Автор „Гаврилиады“». Этот «молодой человек с бараньей причёской и нескромным (в первой редакции романа — неустрашимым[1]) взглядом» живёт за счёт стихов и поэм про «многоликого Гаврилу». Произведения идут на продажу в многочисленные ведомственные издания, редакторы которых, будучи людьми наивными и непритязательными, доверчиво покупают Ляписовы вирши. По словам литературоведа Бориса Галанова, лёгкость, с которой персонаж реализует свои творения, объясняется не только его бойким характером, но и тем, что «на халтуру имелся спрос и находились заказчики»[2]. Афоризмы Служил Гаврила хлебопёком, Гаврила булку испекал (пример творчества Ляписа). Волны падали вниз стремительным домкратом (из очерка Ляписа)[3] На выход книги «Двенадцать стульев» литературная критика ответила молчанием; одна из первых рецензий, появившаяся в «Литературной газете» в 1929 году за подписью Анатолия Тарасенкова, имела соответствующее название — «Роман, о котором не пишут»[4]. Ситуация изменилась после совещания рабочих и сельских корреспондентов, на котором выступил Николай Бухарин. Во время доклада Бухарин вскользь упомянул о «Двенадцати стульях», заметив, что в произведении действует «халтурщик Ляпис, приспосабливающий своего героя Гаврилу к любой производственной тематике». Этого хватило, чтобы рецензенты «заметили» роман и начали о нём писать. Отзывы, по утверждению литературоведа Якова Лурье, были поначалу «кисловатыми, но снисходительными»[5]. Так, в журнале «Книги и революция», вышедшем в свет в апреле 1929 года, дебютное произведение Ильфа и Петрова назвали «подражанием лучшим образцам классического сатирического романа»; одновременно критик признал, что при создании образа поэта-халтурщика Ляписа авторам «удаётся подняться до подлинной сатиры»[6]. Автор «Гаврилиады» был замечен и Владимиром Маяковским: во время одного из диспутов поэт сказал сидящим в зале литераторам, что им нужно активнее включаться в жизнь различных редакций, потому что «в тех изданиях, куда редко заглядывает писатель, гнездятся халтурщики вроде Гаврилы»[2]. Гаврила из той же породы, что советские Ромео-Иваны или герои пошлейших «красных романсов», о которых неоднократно писал Ильф. В образе автора «Гаврилиады» сатирики заклеймили ненавистное им псевдореволюционное приспособленчество. Но дело не в одной только изворотливости Ляписа. За фигурой автора «Гаврилиады» виделось то, что Щедрин называл «целым психологическим строением».