Формула спасения России — в невероятной связанности обыденного и потустороннего: Запад всё это убил

Формула спасения России — в невероятной связанности обыденного и потустороннего: Запад всё это убил 29 ноября 2024 Безмятежное время потребительского благоденствия закончилось с приходом СВО. Крах прежнего мира грозит гибелью каждого, оказавшегося в новой непростой реальности: «Вот он – гнойник довольства и покоя: прорвавшись внутрь, он не дает понять, откуда смерть» (У. Шекспир, «Гамлет») – спустя четыре века в современной России мы вновь задаемся тем же вопросом. Конфликт с коллективным Западом вызвал когнитивный кризис самоидентичности, обострил вопрос: кто нам друг, кто враг, кто мы сами? А ведь ответы все давно уже даны – они в самой истории России, в произведениях отечественной культуры. «Евгений Онегин» Александра Пушкина и письмо его героини Татьяны Лариной: «Я к вам пишу, чего же боле…» – свои строки она выводит на французском, подразумевая русский контекст. Таков феномен фундаментальной русскости гения с очевидными африканскими корнями. Потрясающая вовлеченность в Запад при одновременном и полном воспроизведении русского культурного кода. Здесь и в помине нет «духа рабского, слепого подражанья», которого герой «Горя от ума» Александра Грибоедова молил Господа истребить в себе. При этом наша вовлеченность в английские дела, которая почти беспрецедентна, уходит во времена Ивана Грозного, когда британцам были предоставлены особые торговые права. В этой же череде утвержденный Петром I наш Андреевский флаг – калька с Георгиевского флага флота Великобритании, а также все лефорты, брюсы и гордоны, поступившие на службу Российской империи или сыгравшие немалую роль в ее судьбе. Были периоды, когда Россия политически, религиозно и династически неуклонно дрейфовала курсом на Запад, стремясь стать его неотъемлемой частью с попытками регуляции этого процесса со стороны Ватикана, Англии или Германии. И всякий раз мы шарахались назад, возвращаясь к исконному, консервативному, ортодоксальному – своему. Ни тогда, ни теперь, спустя две мировые войны с нашим вроде бы органическим союзником – Германией – Европа и Россия ближе не стали. Как не случилось российско-немецкого экономического чуда в новом XXI веке, когда в ходе нового сближения прогремел взрыв на «Северных потоках». Говорят, «опять англичанка гадит». Теперь у нас появился Китай в качестве новой возможности для мощного континентального союза. Продолжаются политические игры с Турцией – значимым региональным игроком. Мы всё время пытаемся к кому-нибудь примкнуть… Гармонизировать цивилизации, синхронизировать культурные коды. Вот эта вся «Полифония», о которой в ходе недавнего Валдайского форума говорил Президент России, при ближайшем рассмотрении крайне неоднозначна для нас - это касается одновременно и Запада, и Востока, и всего прочего мира. Вот так мы живем, как пелось в одной из песен, «не ждем тишины». Талантливый русский писатель, эмигрировавший после Октябрьской революции, Иван Бунин мечтал «гармонизировать» роман Льва Толстого - убрать из «Войны и мира» все длинноты и отступления, чтобы это великое произведение могло получить Гонкуровскую премию «за изящество, за высокие литературные достижения, вызывающее восхищение». Но есть очень важный нюанс. Бунин - человек талантливый, а Толстой – гений, которым мы меряем русскую литературу. Он не хотел быть писателем и получать какие бы то ни было премии как символ признания и успеха. Он хотел быть пророком, проповедником. И это касается всего того, что создает рельеф подлинно великой русской литературы. Это и Достоевский, и, конечно, Пушкин, и Лермонтов, и Некрасов, и Чехов. Всё проповедь: специфика русского православия и язычества каким-то очень странным образом сочетается с написанием письма Татьяны Лариной по-французски. Это как русское православное пение. Можно переместиться в православную же Грецию и послушать песнопения там: звук будет жестче и суше. А дальше давайте переедем в Сирию или в какие-нибудь пустынные места, где это православное песнопение - совсем исступленное. Нигде не услышать нам той же нежной мелодики, какая есть только в наших храмах: мягкость, текучесть, нежность. Издревле русские сказания связаны с водой, наши березовые рощи пронизаны светом, природа добра, земля - нам матушка. Вот это ощущение внутреннего соединения традиционного и осязаемого, и потустороннего – вот главная русская социологическая формула, которая для нас еще и формула спасения. А мы всё говорим о каких-то культурных и социальных кодах, формирующих западную цивилизационную идентичность и нашу общность. Звезда Аналитика в соцсетях: ВКонтакте: Одноклассники: Rutube: Дзен: YouTube: Яндекс.Музыка: Саундстрим: Звук: