Иннокентий Смоктуновский читает Пушкина (сцена из Фауста)

Иннокентий Смоктуновский читает Пушкина (сцена из Фауста) Александр Пушкин. Сцена из Фауста . .Берег моря. Фауст и Мефистофель Фауст: – Мне скучно, бес. Мефистофель: – Что делать, Фауст? Таков вам по́ложен предел, Его ж никто не преступает. Вся тварь разумная скучает: Иной от лени, тот от дел; Кто верит, кто утратил веру; Тот насладиться не успел, Тот насладился через меру, И всяк зевает да живёт — И всех вас гроб, зевая, ждет. Зевай и ты. Фауст: – Сухая шутка! Найди мне способ как-нибудь Рассеяться. Мефистофель: – Доволен будь Ты доказательством рассудка. В своем альбоме запиши: Fastidium est quies — скука– Отдохновение души. Я психоло́г… о, вот наука!.. Скажи, когда ты не скучал? Подумай, поищи. Тогда ли, Как над Вергилием дремал, А розги ум твой возбуждали? Тогда ль, как розами венчал Ты благосклонных дев веселья И в буйстве шумном посвящал Им пыл вечернего похмелья? Тогда ль, как погрузился ты В великодушные мечты, В пучину тёмную науки? Но — помнится — тогда со скуки, Как арлекина, из огня Ты вызвал наконец меня. Я мелким бесом извивался, Развеселить тебя старался, Возил и к ведьмам и к духам, И что же? всё по пустякам. Желал ты славы — и добился, — Хотел влюбиться — и влюбился. Ты с жизни взял возможну дань, А был ли счастлив? Фауст: – Перестань, Не растравляй мне язвы тайной. В глубоком знанье жизни нет — Я проклял знаний ложный свет, А слава… луч её случайный Неуловим. Мирская честь Бессмысленна, как сон… Но есть Прямое благо: сочетанье Двух душ… Мефистофель: – И первое свиданье, Не правда ль? Но нельзя ль узнать Кого изволишь поминать, Не Гретхен ли? Фауст: – О сон чудесный! О пламя чистое любви! Там, там — где тень, где шум древесный, Где сладко-звонкие струи — Там, на груди её прелестной Покоя томную главу, Я счастлив был… Мефистофель: – Творец небесный! Ты бредишь, Фауст, наяву! Услужливым воспоминаньем Себя обманываешь ты. Не я ль тебе своим стараньем Доставил чудо красоты? И в час полуночи глубокой С тобою свёл её? Тогда Плодами своего труда Я забавлялся одинокой, Как вы вдвоем — все помню я. Когда красавица твоя Была в восторге, в упоенье, Ты беспокойною душой Уж погружался в размышленье (А доказали мы с тобой, Что размышленье — скуки семя). И знаешь ли, философ мой, Что думал ты в такое время, Когда не думает никто? Сказать ли? Фауст: – Говори. Ну, что? Мефистофель: – Ты думал: агнец мой послушный! Как жадно я тебя желал! Как хитро в деве простодушной Я грёзы сердца возмущал! — Любви невольной, бескорыстной Невинно предалась она… Что ж грудь моя теперь полна Тоской и скукой ненавистной?.. На жертву прихоти моей Гляжу, упившись наслажденьем, С неодолимым отвращеньем: Так безрасчётный дуралей, Вотще решась на злое дело, Зарезав нищего в лесу, Бранит ободранное тело; — Так на продажную красу, Насытясь ею торопливо, Разврат косится боязливо… Потом из этого всего Одно ты вывел заключенье… Фауст: – Сокройся, адское творенье! Беги от взора моего! Мефистофель: – Изволь. Задай лишь мне задачу: Без дела, знаешь, от тебя Не смею отлучаться я — Я даром времени не трачу. Фауст: – Что там белеет? говори. Мефистофель: – Корабль испанский трёхмачтовый, Пристать в Голландию готовый: На нем мерзавцев сотни три, Две обезьяны, бочки злата, Да груз богатый шоколата, Да модная болезнь: она Недавно вам подарена. Фауст: – Всё утопить. Мефистофель: – Сейчас. (Исчезает.)