— Я честен, — сказал Найэл. — Я говорю тебе правду...

— Я честен, — сказал Найэл. — Я говорю тебе правду. — Ах, ты, — вздохнула Мария. — Ты совсем не то. Она посмотрела на него, на его странные, ничего не выражающие глаза, прямые волосы, узкий рот с выпяченной нижней губой. В нем не было черты, которой бы она не знала, которую бы не любила, но какое отношение это имеет к ее игре? Или наоборот? Неужели и то, и другое так неразрывно связано? Найэл был отражением в зеркале, перед ним она танцевала ребенком, перед ним принимала различные позы. Найэл был козлом отпущения, взявшим на себя все ее грехи.