В. Высоцкий. “Я когда то умру...“

Райские яблоки Я когда-то умру — мы когда-то всегда умираем. Как бы так угадать, чтоб не сам — чтобы в спину ножом: Убиенных щадят, отпевают и балуют раем... Не скажу про живых, а покойников мы бережём. В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок — И ударит душа на ворованных клячах в галоп! В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок... Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб. Прискакали. Гляжу — пред очами не райское что-то: Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел. И среди ничего возвышались литые ворота, И огромный этап тысяч пять на коленях сидел. Как ржанёт коренной! Я смирил его ласковым словом, Да репьи из мочал еле выдрал, и гриву заплёл. Седовласый старик что-то долго возился с засовом — И кряхтел и ворчал, и не смог отворить — и ушёл. И измученный люд не издал ни единого стона, Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел. Здесь малина, братва, — нас встречают малиновым звоном! Всё вернулось на круг, и распятый над кругом висел. Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых: Это Пётр святой — он апостол, а я остолоп. Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок... Жаль сады сторожат и стреляют без промаха в лоб. Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?! Мне — чтоб были друзья, да жена — чтобы пала на гроб, Ну а я уж для них украду бледно-розовых яблок... Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб. Седовласый старик — он на стражу кричал-комиссарил — Прибежали с ключом и затеяли вновь отворять... Кто-то ржавым болтом поднатужась об рельсу ударил — И как ринутся все в распрекрасную ту благодать! Я подох на задах не при старых свечах канделябрах, Не к мадонне прижат божий сын, а в хоромах холоп Вот и кущи-сады в коих прорва мороженных яблок Но сады сторожат и убит я без промаха в лоб. И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых, Кони просют овсу, но и я закусил удила. Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок Я тебе привезу — ты меня и из рая ждала! 1978