Максимилиан Волошин читает свои стихотворения (архивная запись)

Максимилиан Волошин читает свои стихотворения (архивная запись) - Неопалимая купина В эпоху бегства французов из Одессы Кто ты, Россия? Мираж? Наважденье? Была ли ты? есть? или нет? Омут… стремнина… головокруженье… Бездна… безумие… бред… Всё неразумно, необычайно: Взмахи побед и разрух… Мысль замирает пред вещею тайной, И ужасается дух. Каждый, коснувшийся дерзкой рукою, – Молнией поражён: Карл под Полтавой ужален Москвою, Падает Наполеон. Помню квадратные спины и плечи Грузных германских солдат – Год… и в Германии русское вече: Красные флаги кипят. Кто там? Французы? Не суйся, товарищ, В русскую водоверть! Не прикасайтесь до наших пожарищ! Прикосновение – смерть. Реки вздувают безмерные воды, Стонет в равнинах метель: Бродит в точиле, качает народы Русской разымчивый хмель. Мы – заражённые совестью: в каждом Стеньке – святой Серафим, Отданный тем же похмельям и жаждам, Тою же волей томим. Мы погибаем, не умирая, Дух обнажаем до дна. Дивное диво – горит, не сгорая, Неопалимая Купина! 28 мая 1919, Коктебель - На дне преисподней (Памяти А.Блока и Н.Гумилёва) С каждым днём всё диче и всё глуше Мертвенная цепенеет ночь. Смрадный ветр, как свечи, жизни тушит: Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь. Тёмен жребий русского поэта: Неисповедимый рок ведёт Пушкина под дуло пистолета, Достоевского на эшафот. Может быть, такой же жребий выну, Горькая детоубийца – Русь! И на дне твоих подвалов сгину, Иль в кровавой луже поскользнусь, Но твоей Голгофы не покину, От твоих могил не отрекусь. Доконает голод или злоба, Но судьбы не изберу иной: Умирать, так умирать с тобой, И с тобой, как Лазарь, встать из гроба! Записано в апреле 1924 года.