Обитаемый остров финальный диалог

Вторую часть фильма Б.Стругацкий назвал «рыхлой и беспорядочной» и раскритиковал финальную драку Максима и Странника, отметив, впрочем, в лучшую сторону работу сценаристов. В «Стране Неизвестных Отцов», как правило, видели аллюзию на СССР или современную Россию. Однако продюсер А.Роднянский в одном из своих интервью отверг такую трактовку, хотя и признал, что был готов к такому восприятию. В другом интервью он, наоборот, подтвердил их: «Что касается „Острова“, то, понятно, что он изначально задумывался во многом оппозиционно. Точнее, протестно по отношению к миру тоталитарного сознания. Обыгрывалось огромное количество аллюзий по отношению к сегодняшнему состоянию дел в России. Аллюзии там связаны с ролью медиа, с промыванием мозгов, с манипуляциями сознанием и т. д.». Ф.Бондарчук заявил, что фильм содержит пропаганду против тоталитаризма, но намекнул, что подразумевает некое зарубежное государство, «придумавшее себе систему координат, которая включает, во-первых, тоталитарную слежку, во-вторых — тотальный обман. Якобы есть некий враг, который может в любую секунду напасть, и поэтому надо туже завязать пояса и работать во благо цивилизованной страны». В другом интервью он всё же признал, что ситуация на Саракше напоминает ему и современную Россию. “Максим считал, что открыл неизвестную ранее обитаемую планету (по всей видимости, существование Саракша на Земле было засекречено), когда его корабль был сбит в верхних слоях атмосферы, а после посадки уничтожен. Сблизившись с местными подпольщиками-выродками, Максим узнал о белом излучении и счёл своим долгом уничтожить эту систему. Прежде чем Сикорски сумел его остановить, Максим взорвал Центр управления башнями-ретрансляторами, что, по всей вероятности, чрезвычайно дестабилизировало Страну Отцов. Впоследствии Каммерер стал сотрудником Сикорски, работал под его руководством на Саракше“.