Как развивалась журналистика Донбасса в условиях войны и информационной блокады

Об этом в эфире авторской программы «Малькевич новых регионов» на рассказала главный редактор телеканала «Юнион» (ДНР) Виктория Мельникова: «Александр Александрович, от имени всех журналистов Донбасса передаю вам пламенный привет! Придуманный вами фестиваль «АСТРА» - это большой подарок для нас. Благодаря ему мы можем показать себя в конкурентной среде. Мы понимаем, как проходят конкурсы на других площадках: есть большие каналы, есть региональные. И сравнивать их даже неправильно. Наша огромная медиасемья начала формироваться задолго до СВО, с 2014 года. Тогда в журналистику в Донбассе приходили просто активисты, неравнодушные люди, совершенно не профессионалы. События разворачивались стремительно. Жизнь мгновенно изменилась. Мы жили в определённом ритме, а потом на голову нам в прямом смысле посыпались снаряды, взрывы, убийства мирных граждан. Всё превратилось в сплошной кошмар. Действовать нужно было быстро. Параллельно с этим медиаполе было совершенно парализовано. В Донбассе, конечно, до всех этих событий работали и телеканалы, и издания; журналистика была прогрессивной. Но в определенный момент все гуру донбасских СМИ просто уехали. Не секрет, что большая часть журналистики на Украине находится в частных руках. Все спонсоры - это бизнесмены, олигархи и депутаты. Они, конечно, в 2014 году все выехали, забрав с собой команды журналистов. Им (людям, которые ранее работали в Донбассе) просто сказали: «Если останетесь, то вы сами по себе - деньги вам никто не будет платить». Я училась в тогда ещё Донецком национальном университете (ныне - Донецкий государственный университет), мы всегда ориентировались на наших профессионалов, следили за ними, выполняли домашние задания, основываясь на их работах. Мы увидели, что люди, на которых мы ориентировались и равнялись, просто бросили нас. И всё! И СМИ Донбасса в 2014 году оказались парализованы. Никто ничего не говорил. Что происходило на самом деле, мы не знали. Конечно, пришлось надевать бронежилет, каску и брать в руки микрофон людям, совершенно не подготовленным к этому. До того, как я пришла на телеканал, я, конечно, печаталась - у меня была практика в газете и журнале. А тут мне дают в руки микрофон и говорят: «Завтра поедешь в Петровский район Донецка, там будут помогать больнице. Привезут гуманитарку в больницу, которую украинские боевики обстреляли. Нужно будет снять, как люди помогают». Вот мне вручили микрофон, а я не знала, где та самая кнопочка, которая включает его. Более того, я не знала, что такое подсъемки, синхроны и т.д. Когда я вернулась в редакцию, меня чуть не убили. Монтажеры говорят: «А где хоть одна подсъемка? Чем я буду перекрывать закадр?» И вот тут я задумалась. Тогда такие, как я, просто приходили и старались быть полезными. Так формировалась наша команда. Нам никто ничего не подсказывал. В руки микрофон - посадили в студию - делай. Было и такое, что мы открывали ноутбуки и смотрели, как что-то подобное делают в Москве, а потом пытались повторить».