SCREÀM STÓNES - Тридцать три | ВОПИЮЩИЕ КАМНИ

Знаешь ли ты об этом, потомок русских отцов, как из тюремных клеток шли толпы святых мертвецов? 70 лет распиная, вожди нам готовили тлен, но 33 года Пасха уже согревает людей! По убитому пути шли святые мертвецы. Строили Русь, светлую грусть, радость Небес шла из сердец. Тридцать три полулета, возрастом как у Христа, дети святили Землю, мамоны плели холода. Нас вели колокола звоном Страшного Суда. Мы шли, мертвецы, на Пасху Любви, холод и зной деля меж собой. Строили Русь, Светлую грусть , радость Небес жгла из сердец. Анатолiй Звонарь - вокал, текст Tim Shok - мульти-инструментал Пасха 1926 г. в концлагере на Соловках (воспоминания очевидцев) Наступают Великие дни Страстной Седмицы и Светлого Христова Воскресения. У большинства заключенных только одна мысль, как бы побывать в храме, как бы причаститься Св. Тайн, как бы хоть раз услышать: Христос Воскресе! Но тут-то начинаются репрессии не прямые, а косвенные: или объявляется всеобщая поверка с запрещением на сутки выхода из своей роты, или санобработка, т.е. баня с дезинфекцией одежды, что заставляет заключенных часами сидеть или в бане или в ожидании своих взятых дезинфекцией вещей и еще многое другое. Несмотря на все это, заключенные умудряются пробраться в Церковь. С каждым днем Страстной Седмицы молящихся в Церкви все больше, даже причастников много. Помню один год. На утрене Великой Пятницы, 12 Евангелий читают 11 епископов, не потому что нет двенадцатого, а потому, что одно Евангелие читает соловецкий Игумен. Церковь полна народа, но стоять удобно, так как монахи строго следят за порядком, и никто никогда не двигается, а знает свое место. Случайно пришедшие стоят у дверей. Все застыли, углубившись в молитву, и наслаждаясь прекрасными словами, несущимися из Храма. И вдруг, нарушая порядок, сквозь сплошную массу богомольцев, по направлению к Алтарю, усердно работая локтями и плечами, пробирается 3 молодых “шпаненка” (уголовные преступники, обычно воры) – худые, бледные, оборванные. Монахи их пропускают, и, к недоумению всех молящихся, они всходят на амвон, кланяются правящему Епископу и дрожащими голосами начинают петь “Разбойника Благоразумного”. В первый раз очень тихо и робко, потом смелей и громче, и наконец, в третий, полной грудью, с большим чувством, прекрасно. Все богомольцы плачут, даже у сдержанных соловецких монахов на глазах появляются слезы. Как выяснилось потом, они приходили к Правящему с просьбой разрешить им пропеть “Разбойника” и выхлопотать для них разрешение прийти в церковь. Владыка заставил их пропеть и умудрился достать пропуск. Что было в их душе во время пения “Разбойника”, где и когда они раньше пели, почему попали на такой страшный путь, чувствовали ли себя хоть в эту минуту разбойниками благоразумными, знает один Сердцеведец. Утреня Великой Субботы началась в три часа утра. По окончании ее, три Епископа совершили Таинство Елеосвящения, желающие соборовались, но далеко не все – многим было пора идти на работу. Литургия началась в 11 часов, и к ней уже приходил тот, кто смог урвать несколько минут из своего рабочего дня. В 12 часов все пропуска по лагерю были объявлены недействительными. В женском корпусе заволновались. Там было много заказов на куличи из муки, присланной в передаче. А как их теперь доставить. Выручили медсестры и машинистки. Медсестры вечером пошли сменяться, а машинистки почему-то в лагере работали в две смены, днем и ночью. Кто похрабрей, брал два-три кулича, кто только один, но все было доставлено вовремя. Те, кому посчастливилось получить пропуск, задолго до начала Полунощницы пришли в Церковь. Духовенство читает Деяния Апостольские. Каждому Епископу и священнику хочется хоть несколько стихов прочитать, и по-особенному звучит это чтение. В Крестный Ход выходят шесть Епископов и множество духовенства. Сразу по выходе из церкви неприятно поражает, что кругом расставлена охрана из конвойных. Кого они охраняют и зачем – непонятно. Но все привыкли к непонятному и спокойно ждут, что будет дальше. В сторонке стоит несколько человек из главного лагерного начальства. Конвойные стоят небрежно и курят. Вдруг слышится грозный голос из группы начальства: Конвойные, вы что поставлены стеречь заключенных или курить?” – конвойные бросают папиросы и подтягиваются. А что потом было в Храме – Светлое Христово Воскресение. Пасха, Господня Пасха. Во время чтения Евангелия ярко светило северное солнце. А днем, в шестой роте, где находилось более десяти Епископов и множество священников, беспрерывно слышалось пение “Христос Воскресе”. Все поздравляли друг друга, и, ходя из камеры в камеру, считали своим долгом пропеть тропарь»