В. Гаврилин «Русская тетрадь» (Л. Белобрагина, Н. Данилов). Вступительное слово: Г. Свиридов.

Вокальный цикл Валерия Гаврилина «Русская тетрадь» 1965 г. Для меццо-сопрано и фортепиано. Слова народные. Посвящение: «Это сочинение я посвятил памяти ученика 10-го класса 4-й ленинградской школы-интернета Руслана Пармёнова». *** В основе восьми песен цикла — народные тексты «Над рекой стоит калина», страдальные «Что, девчоночки, стоите» и «Ах, милый мой, пусти домой!», «Ой, зима, зима моя! Зима морозная», «Сею-вею молоденькая цветов маленько», «Дело было на гулянке», страдания «Ой, не знаю, да ой, не знаю, милые, отчего за любовью гонятся», «В прекраснейшем месяце мае». Автором было специально оговорено, что все песни исполняются без перерыва и не только изъятие одного из номеров, но и перестановка их недопустима. В различных беседах и интервью Гаврилин подробно рассказывал о возникновении замысла «Русской тетради»: «Сначала были сочинены три первые песни. В то же время я обдумывал балет о языческой Руси, постепенно накапливался и отбирался материал. В это время в одном из интернатов Ленинграда... от рака крови погибал 17-летний парнишка, лучший ученик, гордость школы. Его смерть явилась толчком, который привел к тому, что музыка для балета превратилась в вокальную...» В одном из номеров журнала «Юность» за 1968 год Гаврилин рассказал об этом подробнее: «Как-то мне рассказали, что в одной из ленинградских школ умер от болезни десятиклассник, красивый, умный парень, которого все очень любили. Трагическая ситуация, и ничего нельзя сделать. Умер, многого не узнав, не увидев, не полюбив. А наверное, есть где-то девушка, которая его полюбила бы, будь он жив. И я решил написатъ о несостоявшейся любви от лица той девушки, хотел написатъ поэму о любви и смерти. Каждую из восьми песен цикла я старался расположить так, чтобы уже само чередование выражало контрастность чувств, переживаний, заставляло следить за их сюжетом. Эти песни — воспоминания. На народные тексты, собранные в Ленинградской, Вологодской и Смоленской областях (я участвовал в этих фольклорных экспедициях). Что касается музыки, то фольклорных цитат народных мелодий в ней нет. Но она непосредственно связана с интонациями народного творчества. Использованы здесь разные народные жанры. Предельное обнажение чувств было необходимо в «Русской тетради», равно как и непосредственность». В 1969 году в радиопередаче Гаврилин рассказывал: «... Композиция цикла... — воспоминание и смешение реального и ирреального в рассказе героини, и даже ее бред... Когда я сам уже стал сочинять музыку, то картины человеческого несчастья и радости, в какой-то период жизни забытые мною, стали восстанавливаться с большой ясностью, многое я стал понимать лучше, стал понимать, почему я не любил, когда моя мать, потерявшая моего отца (он погиб под Ленинградом и похоронен в Лигове) пела песню «Разлилась Волга широко, милый мой теперь далеко», а на словах «до свиданья, мой дружочек, я дарю тебе платочек» я разражался слезами. Это впечатление я впоследствии постарался выразить в заключительном номере «Русской тетради», когда женщина, обращаясь к умершему мужу, просила его написать ей письмо. Много лет спустя, будучи уже студентом ленинградской консерватории, я попал в Лодейнопольский район Ленинградской области и там, в одном из отдаленных селений, очень пожилые, много пережавшие женщины с натруженными руками и седыми головами, вдруг запели: Сижу, на рояле играю, Играла и пела на нем, хотя, вероятно, рояля никто их них не видел. И я понял тогда, что это для них стало символом прекрасной мечты, как бы погружением в чудный сон, в забытье. Это впечатление я также постарался передать в «Русской тетради», в 4-й части, когда в самую страшную минуту звучит примитивный романс». Исполнение «Русской тетради» 27 октября 1965 года в Малом зале Ленинградской филармонии певицей Надеждой Юреневой и пианисткой Тамарой Салтыковой стало явлением в музыкальной жизни. Появилось произведение новаторское, совершенно по-иному, чем прежде, трактовавшее народную песню и при этом — глубоко народное. Насколько важным оно стало для композитора, свидетельствуют его слова: «“Русская тетрадь“... в ней я нашел себя как композитор со своей темой и понял самое главное для себя: как нужно писать музыку... А также понял: нужно писать музыку не о том, что видел или слышал, а о том, что стоит за тем, что ты видишь или что ты слышишь. Тогда получится музыка, получится сочинение». «Русская тетрадь» — образец глубокого проникновения в самую суть народной русской песни. В противовес ранее существовавшим сборникам народных мелодий, в которых композиторы, их записывавшие, подгоняли своеобразные напевы под классические правила — ритмики, интонации, тональных закономерностей, Гаврилин, чутко вслушиваясь в народные интонации, но не используя их непосредственно, создает музыку, которая воспринимается как подлинно народная. Источник: